ПЛОЩАНСКИЙ В ЧЕСТЬ КАЗАНСКОЙ ИКОНЫ БОЖИЕЙ МАТЕРИ МУЖСКОЙ МОНАСТЫРЬ

Существующее монастырское предание записал и сохранил игум. Серапион (Григорьев), к-рый указал в качестве свидетелей описанных событий своего учителя иером. Иоасафа (Медведева), архим. Никодима (Мерцалова), управителя Коломенской духовной консистории, и пустынника мон. Ефрема (РГБ НИОР. Ф. 213. К. 102. Ед. хр. 6. Л. 27).

Монастырское предание относит основание П. К. м. к периоду до начала Смутного времени, т. к. иером. Прокопий по прозванию Греченин (в др. документах назывался малороссиянином) из Киево-Печерской лавры с 2 учениками пришел на место при часовне на Плоском колодце, к-рая была уже сожжена и разорена неизвестными людьми, нашел на этом месте крест и деревянный резной образ свт. Николая Чудотворца и поселился вблизи источника в пещерах, выкопанных в горе. Иером. Прокопий поставил образ свт. Николая в часовню над источником, в к-рую он и его ученики сходились на общую молитву. Затем он испросил благословение у царя Михаила Феодоровича и патриарха Филарета (Романова) на возведение храма и в 1620 г. получил для устройства обители 2 образа из царских палат: Казанскую икону Божией Матери (см. Площанская Казанская икона Божией Матери) и икону Всемилостивого Спаса, став т. о. 1-м строителем обители. Иером. Прокопий построил деревянный храм в честь Казанской иконы Божией Матери с приделом во имя свт. Николая, а потом - кельи и ограду.

Сохранилось предание о том, что монахи терпели различные оскорбления от окрестных жителей во главе с крестьянином Рыбальским по прозванию Чёртов, вынуждавших их покинуть это место, поэтому в 1626 г. иером. Прокопий снова отправился в Москву искать защиты для обители. После возвращения с новой царской милостью иером. Прокопий продолжил устроение мон-ря и управлял им до своего преставления в 1644 г. По преданию, его тело было похоронено при построенном им храме.

В числе преемников иером. Прокопия игум. Серапион упоминает Питирима по прозванию Шлыков, после него - Антония по прозванию Быков (Там же. Л. 21). Иером. Антоний был прислан в 1690 г. из Одрина во имя святителя Николая Чудотворца женского монастыря в П. К. м. и 29 марта 1709 г. просил разрешения на перестройку уже обветшавшего деревянного храма: «Церковь Божия весма ветхая, кровля вся отгнила, и в дождь бывает теча» (РГАДА. Ф. 235. Оп. 1. Ед. хр. 2522. Л. 1). Из-за крайней бедности обители иером. Антоний не смог построить теплый придельный храм, и по этой причине зимние богослужения были затруднены. В 1700 г. в П. К. м. числилось 8 монахов с настоятелем. В 1709 г. иером. Антоний ушел на покой обратно в Одрин мон-рь и там, по преданию, погиб от рук разбойников (РГБ НИОР. Ф. 213. К. 102. Ед. хр. 6. Л. 21). П. К. м. неск. лет находился в бедности, им управлял казначей.

В 1711 г. П. К. м. возглавил строитель Леонтий (в миру Лаврентий Королёк; 1709-1722), постриженик иером. Антония. Приехав в обитель с указом о назначении, он обнаружил, что «хлебных запасов и скота и пашенной земли и сенных покосов и никаково заводу [нет], и церковь не освящена, книг и риз нет и ничего пропитания» (РГАДА. Ф. 237. Оп. 1. Ед. хр. 6411. Л. 427). Согласно сведениям переписной книги 1711 г., в обители кроме 40-летнего строителя находились: «...иеромонах Корнилий 45 лет, иеродиакон Герман 37 лет, крылошан 2 человека, рядовых монахов 3 человека». Там же указано, что у пустыни «слуг, служебников и трудников, и крестьянских и бобыльских дворов, и денежного и хлебного жалованья нет, и пашенной земли и сенных покосов, и мельниц и рыбных ловель и никаких оброчных статей, и лошадей и коров и иной никакой скотины нет, а кормятся местным подаянием и от своих трудов» (Севские мон-ри. 1891. С. 47). Иером. Леонтий прожил год в крайней нищете и был вынужден выехать в севский Спасо-Преображенский муж. мон-рь. 3 янв. 1717 г. Преображенский мон-рь посетил патриарший местоблюститель Стефан (Яворский), митр. Рязанский и Муромский, вкладчики П. К. м. поднесли ему челобитную и просили, чтобы Леонтий по-прежнему был у них строителем. Митрополит подписал прошение и дал указ о том, чтобы Леонтий «непременно» был строителем П. К. м. (Там же. Л. 427 об.).

По приезде из Севска иером. Леонтий укрепил монастырское озеро, вытекающее из вод источника, прочными сваями, в 1718 г. устроил мельницу «об одном поставе» для пропитания братии. Об этом времени имеется запись в переписной книге 1719 г.: «...монастырь строитца вновь, в нем церковь древянная во имя Пречистыя Богородицы Казанския. В той церкви жители: строитель иеромонах Леонтий 40 лет, иеромонах Гавриил 60 лет, монахи Даниил 90 лет, Максим 45 лет, Тихон 45 лет, Андреян 45 лет, Лукьян 28 лет, итого 7 человек. У того монастыря скотной двор, в нем черкашенин [малоросс] Демьян Иванов 40 лет» (РГАДА. Ф. 350. Оп. 1. Ед. хр. 361. Л. 1799). Иером. Леонтий при помощи вкладчиков обновил церковную ризницу, построил заново кельи строителя и братии, хозяйственные помещения: житницы, конюшни, сараи, погреба.

В 1719 г. крестьяне с. Радогощь Брасовской округи, умолчав о существовании мон-ря, просили власти Комарицкой дворцовой волости разрешить им поселиться на монастырской земле, названной ими «праздной», и спустя 5 лет разрешение было дано, т. к. в 1723 г. пришлый монах подал несправедливую жалобу на строителя Леонтия о притеснении братии и разорении хозяйства, после чего строитель был вынужден оправдываться перед духовной властью и в течение года ездить на допросы в Москву. Его отсутствием воспользовались не только крестьяне, но и духовные лица. Архимандрит севского Преображенского мон-ря Варлаам обманным путем присвоил себе управление П. К. м., в 1724 г. объединил пустынь, как неспособную себя содержать, с Борщёвской Николаевской пуст., перевез ее имущество в Севск и угрозами и насилием принудил уехать с ним иеромонаха и 11 насельников. В том же году казначей Спасского мон-ря забрал в П. К. м. «церковную ризницу, колокола и другие монастырские вещи; сжатый хлеб перемолотили, скот увели, монахов связали и взяли с собой» (Богородицкая Площанская пуст. 1910. С. 20).

Приехавший из Москвы иером. Леонтий из-за пережитых потрясений заболел и скончался 2 янв. 1725 г. (РГБ НИОР. Ф. 213. К. 102. Ед. хр. 6. Л. 21). После этого братия П. К. м. разошлась, и в обители остался только сторож-монах. До упразднения в мон-ре было 22 чел., после упразднения числилось 7.

Новый строитель Площанской и Борщёвской пуст. Тихон (Игнатьев; 1725-1741), постриженик иером. Леонтия, подал челобитную с жалобой на противозаконные действия захватчиков монастырских земель. Он писал, что радогощские крестьяне Роман Татаринов и Гурий Пехов с товарищами незаконно перевезли на Плоский колодец 6 дворов и сожгли монастырские постройки, кроме храмов. В 1728 г. строитель Тихон отправился в Москву, чтобы доказать незаконность захвата земель на Плоском колодце и обличить своевольное перенесение архим. Варлаамом имущества П. К. м. в Севский мон-рь. Высочайшим указом от 7 авг. 1730 г. земля, издавна принадлежавшая Площанской обители, была закреплена за ней. Иером. Тихон также сумел добиться расследования этого дела канцелярией Комарицкой вол. В ходе следствия ок. 150 старожилов из 15 окрестных селений единогласно показали, что П. К. м. существовал со времен последнего нашествия польск. войск и земля вокруг него принадлежала ему по праву. Также они рассказали, что, после того как архим. Варлаам вывез все монастырское имущество, пришлые радогощские крестьяне сожгли монастырский скотный двор и гостиницу, оставшихся монахов выгнали, а на монастырской земле поставили свои избы. После доклада управителя Комарицкой канцелярии Чичерина последовал Высочайший указ: виновных крестьян выселить, а землю отдать мон-рю. Однако крестьяне упорствовали и не собирались сносить свои постройки. В 1732 г. строитель Тихон был вынужден подать новую челобитную имп. Анне Иоанновне, после чего виновники были строго наказаны и выдворены, а земля была обмерена и размежевана с выдачей обители межевой книги. Количество земли, принадлежавшей П. К. м., указанное в дошедших до наст. времени документах, не менялось: 3050,4 га (2645 дес. 154 кв. саж.). Этот единый надел вокруг мон-ря, как видно из более поздних черновых записей игум. Серапиона, возобновлявшего земельные документы обители, ограничен с юж. стороны р. Неруссой, с восточной - Огорецким болотом, с западной - Добрым бором, Озиковым логом и Дикой дубравой, а с северной - Лачебицким лесом (Там же. Л. 27).

Строитель Тихон так описывает имущество П. К. м. в 1725 г.: «...имеется земля с покосы и лесные угодьи, а именно 7 мельниц с рыбными ловли, 2 сукновальни, одна толчея, в пасеках меду от пчел и верхового собирается, и с оных мельниц и с рыбных ловель платится оброку в главную дворцовую канцелярию по 22 рубли по 50 копеек на год бездоимочно с оныя мельницы и сукновальни с толчею построены из собственнаго пустыннаго кошта своими трудами и наймом» (Богородицкая Площанская пуст. 1910. С. 6). Во время следствия по делу о земле, занятой Татариновым с товарищами, старожилы показали, что «из древних лет в монастыре имелась земля, которою землею владели и расчищали и хлеб севали, и в тех урочищах монастырских на лугах сена кашивали того монастыря монахи и трудники» (РГБ НИОР. Ф. 213. К. 102. Ед. хр. 6. Л. 13). Доходы с этой земли были основным, но не главным источником содержания братии.

По описи 1728 г., в П. К. м. был деревянный храм в честь Казанской иконы Божией Матери «с теплою трапезою, в ней изразцы белыя, которая церковь и трапеза покрыты дранью… В той церкви шесть окониц в свинце, оловом паяны, в 10 окнах окониц нет, в трапезе 2 стола деревянных, крест на той церкви деревянный жестью опаян». Кроме хозяйственных построек в мон-ре насчитывалось «6 келий сосновых, 3 с сеньми сосновыми же, крыты дранью, 7-я келья строительская, брусчатая, с 5-ю жильями, с провесною подволочкою, не достроена, крыты дранью». Строитель Тихон поставил ограду вокруг мон-ря, «вороты тройные, крыты тесом, вереи сосновые же… На Плоском колодезе часовня рубленая дубовая, крытая тесом, на ней крест деревянный» (Богородицкая Площанская пуст. 1910. С. 20). К 1730 г. в обители подвизалось 23 чел.

27 июня 1730 г. Тихон обратился в Синодальный приказ с просьбой разрешить возведение в обители деревянного теплого храма во имя свт. Николая, не построенного ранее из-за нехватки средств: «...ныне имеется у нас навостренные брусчатые кельи теплыя близ оной церкви, токмо еще не в достройке в струбах и поставлены на восток на подобие церкви, и желаем к оным прирубить олтарь, и быть теплой церкви во имя Николая чудотворца, и на церковь быть колоколне». 22 июля он снова по желанию вкладчиков обратился с просьбой разрешить надстроить над теплым храмом холодный храм в честь Покрова Пресв. Богородицы, «а при тех церквах быть колоколне с западной стороны» (РГАДА. Ф. 235. Оп. 1. Ед. хр. 1635. Л. 1-2), и 7 авг. 1730 г. был издан соответствующий указ. Из этого указа также известно об устройстве придела свт. Николая, к-рый было велено строить сбоку, чтобы вход в этот придельный храм был отдельным, а из летнего центрального придела в честь Казанской иконы Божией Матери прохода не было.

4 окт. 1740 г. строитель Тихон просил дозволения заново отстроить храм в честь Казанской иконы Божией Матери с приделом свт. Николая, стоящий на низком месте, и поставить его уже каменным на горе ввиду ежегодного сильного разлива р. Неруссы. Разрешение на постройку каменного храма было получено вместе с предложением перенести выше и все здания П. К. м. Место, на к-ром находился старый мон-рь, было расположено ближе к источнику, на полугоре, к юго-востоку от совр. обители, на тот момент совсем небольшой, здесь же был установлен и памятный каменный крест на месте погребения 1-го строителя Прокопия. Перенос П. К. м. на др. место был связан с обновлением общежительного устава, к-рый братия обители подписала вместе с молитвенным обещанием трезвой подвижнической жизни. Чтобы определить место нового мон-ря, был брошен жребий - об этом факте игум. Серапион сообщил в 1778 г. в докладе архиерею о подписании братией мон-ря общежительного устава (Там же. Ф. 1200. Оп. 1. Ед. хр. 1299. Л. 2).

Строитель Тихон скончался в 1741 г., и П. К. м. возглавил иером. Иоасаф (Медведев; 1742-1746), его ученик и помощник. В мае 1742 г. братия во главе с казначеем мон. Венедиктом обратилась в Синод, и указом от 16 июня кандидатура иером. Иоасафа была утверждена. На тот момент в обители насчитывалось 12 чел. вместе с настоятелем, в 1746 г.- 33 чел. Осуществляя давнее намерение братии, новый строитель начал возводить каменный соборный храм, для к-рого уже были заготовлены необходимые материалы. В 1746 г. строительство было закончено и освящен теплый придел во имя свт. Николая (главный летний престол освящен иером. Иоасафом в 1748). Кроме того, при иером. Иоасафе были построены 2-этажный каменный трапезный корпус с кухней, хлебней и кельями, а также заложен теплый храм в честь Покрова Пресв. Богородицы, т. к. иноческая община уже не помещалась в старом придельном храме.

Завершив главные постройки, иером. Иоасаф отпросился на покой и удалился в леса, дав обет безмолвия. Необходимо отметить, что в период управления П. К. м. иером. Иоасафом и его учениками (1742-1807) среди иноков резко возрос интерес к чтению и изучению исихастских текстов, а также к пустынножительству. Обширные лесные угодья мон-ря позволяли мн. инокам «уходить на безмолвие», не покидая при этом пределы обители. Доказательством этого утверждения может служить письмо, датированное 26 нояб. 1771 г. и подписанное присутствующим Севской духовной консистории игум. Мануилом о том, что Севский архипастырь разрешил мон-рю выделить мон. Герасиму выбранную им келью на лесной земле П. К. м. (ГАБО. ОДФ. 508. Оп. 1. Д. 62. Л. 12). Однако духовные и гражданские власти неблагосклонно относились к такому подвижничеству, видя в нем только вольность жизни, упадок нравов, почву для суеверий или раскола, поэтому пустынники уходили во все более глухие и безопасные места. Так, в 1750-1760 гг. в лесах Яменской пуст. в уединении спасался ученик прп. Паисия (Величковского) иером. Клеопа I. В 70-х гг. XVIII в. площанский иером. Адриан (Блинский; в схиме Алексий) и 5 его учеников подвизались в лесах на земле помещика М. Н. Похвиснева близ с. Бацкина Брянского у., спустя неск. лет они переместились в рославльские леса. В дальнейшем нек-рые из числа лесных иноков, в частности мон. Досифей (Серков) и мон. Арсений Младший (Кириллов), стали связными между пустынниками и Площанской и Белобережской пустынями и Свенским монастырем, оказывавшими им покровительство и всевозможную помощь.

Следующие строители обители - иеромонахи Пафнутий (Козёлкин; 1746-1758), Иоиль (Титов; 1758-1775), Вассиан (Александров; 1775-1777) и Серапион (Григорьев; 1777-1807) - были учениками и последователями иером. Иоасафа. Иером. Пафнутий продолжил возведение теплого храма, который был освящен главой Столбовского духовного правления архим. Александром (Синяговским) 7 июля 1754 г. В период его управления, в 1756 г., в обители числился 41 насельник. При иером. Иоиле П. К. м. по ходатайству Севского еп. Тихона (Якубовского) должен был закрыться, но по итогам решения Синода обитель стала заштатной, по-видимому из-за значительных лесных и пашенных земельных владений. В 1762 г. в П. К. м. подвизалось 23 монаха, в 1766 г.- 34, в 1770 г.- 7 штатных и 17 заштатных монахов. В 1765 г. скончался иером. Иоасаф и был похоронен в алтаре придела во имя свт. Николая.

В 1777 г. общим советом братии главой был избран иером. Серапион (в миру Сергей Григорьев). При нем был перестроен в камне трапезный корпус с пекарней и вырыт погреб, расширен зимний Покровский храм и с сев. стороны возведен придел в честь Рождества Иоанна Предтечи, а также построены деревянные на каменном фундаменте настоятельские кельи «о 4 покоях», каменный погреб и кухня с кельей, 17 келий и 3 кельи с чуланами для работников, ледник, квасоварня и конюшня с амбарами (РГБ НИОР. Ф. 213. К. 102. Ед. хр. 6. Л. 13). Кроме того, в 1780-1782 гг. был построен и 2 июля 1783 г. освящен Орловским еп. Дамаскином (Семёновым-Рудневым) надвратный храм во имя Всех святых, вместо обветшавшей деревянной ограды сделана каменная из зубчатых стен с угловыми башенками и 3 воротами с двойными деревянными щитами, а стены вокруг главного входа в обитель были расписаны. 31 мая 1787 г., когда копали рвы под фундамент новой ризницы рядом с соборным храмом, нашли склеп строителя Пафнутия. 1 июня гроб перенесли в др. место, «у Покрова церкви, в средней трапезе на правой стороне под окном». Тело строителя оказалось полностью сохранившимся, как отмечено в летописи: «...и вид лица, еще кто знал его, то признать можно» (ГАБО. ОДФ. 508. Оп. 1. Д. 105. Л. 4-4 об.). В 1790 г. в обители насчитывалось 25 насельников, в 1797 г.- 30.

В 1803 г. было завершено возведение 4-ярусной колокольни с часами. Стараниями иером. Серапиона были устроены 2 фруктовых сада с кельей для пасечника в сев. части П. К. м., за каменной оградой, и 2 огорода. За территорией обители был построен деревянный гостиный дом из 5 келий с сенями и чуланами, к югу от мон-ря расположены скотный двор со службами, кузница, амбары, масляная изба.

Насущной задачей строителей П. К. м. Амвросия (Григорьева; 1807-1809), Иоанникия (1810-1813), Каллиста (Кочетова; 1813-1814), Павла (Крячкова; 1814-1818) помимо заботы об умножающейся братии (в 1818 в П. К. м. числилось ок. 100 насельников, включая послушников) было строительство теплого 3-престольного храма в честь Сошествия Св. Духа на апостолов, начатое в 1810 г. на средства карачевской помещицы М. А. Верёвкиной, с боковыми приделами: правым - в честь Феодоровской иконы Божией Матери (освящен 11 нояб. 1814) и левым - перенесенным из Покровского храма престолом в честь Рождества Иоанна Предтечи (освящен 12 нояб. 1814). Главный престол храма освятил 9 июля 1815 г. еп. Орловский и Севский Досифей (Ильин). В 1816 г. возведен одноэтажный каменный корпус с юж. стороны нового храма, на месте старого конного двора, к-рый был вынесен за ограду мон-ря.

Все настоятели П. К. м., начиная с Каллиста (Кочетова), были учениками старца Василия (Кишкина). Наиболее известен из них строитель Серафим (в миру Сергей Веденисов; 1818-1826), к-рый особенно заботился о духовном устроении мон-ря. Он ввел устав и богослужебный строй, принятый иером. Василием в Белобережской брянской мужской пустыни, из к-рой в период его управления в П. К. м. перевелось более 10 чел., в т. ч. и сам иером. Василий, поселившийся в лесной хижине неподалеку от мон-ря. В 2 часа пополуночи начиналась утреня, потом акафист, после этого ранняя заупокойная литургия, после окончания - поздняя, в 4 часа вечера - вечерня, после вечерни через 1 час - монашеское правило на сон грядущим, ночью братия поочередно читала Псалтирь. Каждый день 1 час после правила вечером отводился для чтения Иисусовой молитвы.

Иером. Серафим перестроил деревянные настоятельский корпус и 2-этажные братские кельи на 40 чел. у ворот с сев. стороны, а также начал отделочные работы в Никольском приделе на средства курской купчихи А. Гладкой и возведение нового придела к соборному храму - в честь Киккской иконы Божией Матери, святыни, к-рую особо почитали ученики Василия (Кишкина). При иером. Серафиме в П. К. м. подвизалось ок. 100 насельников (по штату полагалось 7 монахов).

Следующий глава П. К. м. Маркеллин (в миру Максим Патрикиев; 1826-1834) продолжил строительство Орловского архиерейского дома, подготовил освящение приделов соборного храма, к-рое было совершено в 1828 г., а также начал возводить каменный 2-этажный корпус с рухольной и подвалом для хранения овощей в сев. части мон-ря. В 1829 г. в обитель приехал иером. Леонид (Наголкин) с учениками, среди них был и Д. А. Брянчанинов (впосл. свт. Игнатий, еп. Кавказский и Черноморский) со своим другом М. В. Чихачёвым (впосл. схим. Михаил). В П. К. м. Брянчанинов написал «Житие старца схимонаха Феодора» и рассказ «Сад среди зимы», он с теплом вспоминал обстановку и образцовое устроение этой обители и в более поздних письмах. Между строителем Маркеллином и иером. Леонидом произошла размолвка из-за намерения последнего жить отдельно с учениками в саду, в результате чего иером. Леонид был вынужден покинуть П. К. м.

Строители Павел, Серафим, Маркеллин (круг прп. Василия Кишкина) имели общение непосредственно или по переписке с иером. Клеопой II, иеродиак. Анастасием (Каменским), прп. Феодором (Пользиковым), со схим. Афанасием (Охлоповым), с иером. Афанасием (Степановым) и др. рославльскими пустынниками, многие из к-рых были площанскими пострижениками. Однако из-за запретительной политики светских и церковных властей к нач. 40-х гг. XIX в. пустынники ушли из брянских и карачевских лесов.

Следующий настоятель Анатолий (1834-1845), также постриженик старца Василия, до определения строителем занимал должность эконома архиерейского дома, затем - казначея пустыни. Он привел в порядок хозяйственные дела мон-ря, обновил межевые знаки на земельных угодьях, исходатайствовал перед Синодом увеличение штатного числа монахов на 30 мест. Впосл. иером. Анатолий получил сан игумена, и начальники обители при нем стали называться настоятелями. О насельниках П. К. м. впосл. писал Н. С. Лесков («Овцебык», «Очарованный странник» и др.), к-рого привозила в обитель бабушка, А. В. Алферьева (Ашихмина Е. Н. В этом странном городе... Орёл, 2012. Кн. 1: Орёл, в к-ром рос Лесков. С. 25, 70).

Наряду с доходами от земли обитель поддерживали пожертвования частных лиц, о значительности к-рых можно судить по ее средствам, постепенно увеличивавшимся в ХIХ в., особенно по количеству церковного имущества. Дополнительными средствами на содержание являлись рыбные ловли в озере на Плоском колодце и в р. Неруссе, скотоводство и пчеловодство, 2 мукомольные мельницы помещиков Апраксиных с рыбными угодьями, к-рые временно и бесплатно находились в управлении П. К. м. Кроме того, с 60-х гг. XIX в. обитель имела до 18 тыс. р. капитала, образовавшегося из вкладов частных лиц. Проценты с этого капитала и постоянные пожертвования являлись главными средствами содержания мон-ря. Ежегодный доход с 1860 г. постепенно возрос до 9 тыс. р. С 1845 г. стали постоянными хождения с чудотворной иконой, доход от к-рых к кон. XIX в. превышал 10 тыс. р. Ок. 50 тыс. р. составлял банковский капитал обители в процентных бумагах.

Настоятель Виталий (Канарылов-Хренников; 1845-1850) также был последователем старца Василия. Он построил здания гостиницы на средства карачевских помещиков Верёвкиных за оградой мон-ря напротив св. врат, сделал надстройку 2-го этажа братского корпуса с юж. стороны мон-ря, установил новый, позолоченный иконостас в соборном храме, украсил живописью стены трапезного корпуса, ввел чтение неусыпаемой Псалтири с синодиком. При следующем настоятеле, игум. Иларионе (1850-1865), в версте от обители в лесу был устроен деревянный скит, где проживали схимники, с храмом во имя прп. Сергия Радонежского, кладбищем, братскими кельями и небольшой колокольней. При нем также была построена деревянная часовня над Плоским колодцем с галереей. В 1865 г. в обители подвизалось 130 насельников.

После ухода в скит игум. Илариона настоятелем П. К. м. с согласия всей братии стал иером. Дометий (Орлов; 1865-1877; впосл. архимандрит). При нем была произведена значительная перестройка 2 каменных братских корпусов с сев. стороны обители, настоятельский корпус был отделан внутри и обложен кирпичом снаружи. Кроме того, были сооружены одноэтажный каменный корпус для просфорни с подвалом и кельями для служебников, 2-этажный корпус для эконома с помощниками и рабочими, а также постройки конного и скотного двора. Архим. Моисей (Рыбальский; 1877-1884) поддерживал в строгом порядке сложившийся уклад внутренней монастырской жизни. В 1885-1889 гг. монастырем управлял наместник, иером. Филарет (Какирбашев).

6 авг. 1889 г. настоятелем П. К. м. был избран иером. Серафим (Купчинский; 1890-1905; с 1901 архимандрит). При нем были заменены полы в Покровском и во Всехсвятском храмах и в братской трапезной, в к-рой также возобновили стенную живопись на пожертвование севского мещанина В. М. Тимофеева. При гостинице выстроен каменный корпус с мезонином. В соборном храме переделаны устои и балки, настланы новые полы, поставлены двойные стеклянные рамы и печи для отопления. Кроме того, для обители были приобретены молотильная машина, соломорезка, сеялка и пожарная машина, а также куплена на средства управляющего Брасовскими имениями Н. П. Лавриновского паровая машина для молотьбы, веяния и сортировки зерна и выбивки конопляного масла, улучшена и модернизирована деревянная мельница над Плоским колодцем с 2 амбарами о 2 поставах в каждом (ГАБО. ОДФ. 508. Оп. 1. Д. 105. Л. 9), устроены стеклянные парники для овощей и винограда, а также увеличены пасеки (40 колод ближней и 80 колод и ульев разных систем дальней пасек). В 1895 г. в числе принадлежащих монастырю земельных угодий было 180 дес. 1800 кв. саж. земли под усадьбой, 100 дес. пахотной, 325 дес. 150 кв. саж. под сенокосом, 1948 дес. 604 кв. саж. лесной земли. В 1896 г. в П. К. м. насчитывалось 92 насельника (включая послушников).

После ухода на покой в 1905 г. архим. Серафима должность настоятеля временно исполнял иером. Моисей (Остряков). При нем в 1908-1910 гг. на средства П. К. м. была построена школа грамотности на 125 детей в с. Крупец.

В 1909 г. настоятелем стал иером. Геннадий (Мелихов; 1909-1915, впосл. игумен), бывш. казначей Белобережской пуст. С 1910 г. он стал проводить в обители 3 раза в неделю зимние вечерние занятия с послушниками для повышения образования приходящей молодежи. В 1909-1910 гг. состоялось перенесение старого скита с храмом во имя прп. Сергия Радонежского на новое место, напротив зап. стены мон-ря; скит был освящен 20 мая 1913 г. В этом же году завершилось строительство больницы на 10 чел. и аптеки при ней, а также на средства севского купца Нестерова возведена каменная часовня в урочище Св. Сосна, у дороги, ведущей из Брасова в мон-рь, в память 1-го чуда от пожалованной царем Казанской иконы Божией Матери. Также в 1913 г. в П. К. м. было роздано 51 830 бесплатных обедов для паломников. С сер. XIX в. эта обитель считалась самой населенной в епархии, ее внешнее и внутреннее благоустройство привлекало все более значительное число желающих в ней подвизаться: по данным 1913 г., в ней находилось 146 насельников. Благотворителями обители в течение мн. лет были помещики Апраксины, карачевские помещики Верёвкины, мн. севские и болховские купцы, а также вел. кн. Георгий Александрович и вел. кн. Михаил Александрович. Последний посещал обитель, когда приезжал в свое поместье в Брасове в 1901 и 1911 гг. В 1913 г. П. К. м. владел 200 дес. пахотной земли, 515 дес. сенокосной, 1650 дес. лесной, 280 дес. было под болотом, 7 дес. занимали фруктовые сады. Доход от мельниц составлял 150 четв. хлеба в год, также имелось 3 пчельника (200 колод).

В 1915-1924 гг. обитель возглавлял иером. Никодим (Спиридонов), бывш. казначей и постриженик монастыря. При нем П. К. м. начал оказывать благотворительную помощь беженцам, раненым и увечным воинам первой мировой войны. К 1918 г. в мон-ре было свое крупное и развитое хозяйство, имелись лесопильня, дегтярный, свечной и кирпичный заводы. Часть пахотной и сенокосной земли отдавалась в аренду крестьянам. К нач. ХХ в. на скотном дворе обители насчитывалось 200 коров с телками, ок. 50 лошадей, за которыми ухаживали наемные работники. В 2-этажном здании экономии находились кузница, слесарная, столярная, колесная и тележная мастерские. Численность братии снижалась: в 1918 г. в обители состояло 127 насельников (82 монаха и 45 послушников), в 1920 г.- 66 насельников (включая послушников).

Возле соборного храма обители погребены ее настоятели и строители, а также благотворители: статский советник Я. А. Бодиско, С. В. Ломакина, Т. Н. Верёвкина (в замужестве Фролова), севская купчиха мон. Олимпиада (Лабозина), А. С. Коренева.

Главная святыня обители - Казанская икона Божией Матери (ок. 1620) - была установлена в Казанском соборе, с левой стороны царских врат. Икона Всемилостивого Спаса (ок. 1620, Оружейная палата, Москва) находилась в ц. в честь Сошествия Св. Духа, справа от царских врат. Кроме того, в ризнице П. К. м. в специальном сосуде хранился клобук патриарха Филарета (Романова), к-рый был вручен 25 февр. 1784 г. в Москве еп. Крутицким и Можайским Амвросием (Подобедовым) иером. Авелю и 3 марта 1784 г. привезен в обитель. На клобуке была пришита «сицевая надпись»: «Посылается сей Патрiаршiй клобукъ, отъ Преосвященнаго Крутицкаго Епископа Амвросiя, на благословенiе въ Площанскую пустынь.» (Описание. 1855. С. 30). В источниках упоминается 2-я пространная надпись, очевидно сделанная в более позднее время: «Крутицкой епархии Преосвященный Амвросий, Епископ, что был Севской и Брянской, а потом переведен из Крутиц на Казанскую епархию Архиепископом, когда еще был на Крутицах, изволил пересматривать ризницу оную и нашел в ней клобук сей Патриарший, который был прислан от Цареградскаго Патриарха к Московскому Патриарху Святейшему Филарету Никитичу, по духовной любви в дар от своего рукоделья. А Преосвященный Архиепископ Амвросий, узнав сие и судив достойно великаго почтения сию древнюю вещь, соблаговолил приказать своему эконому и ризничему иеромонаху Инокентию послать сей клобук в сию Богородицкую Площанскую пустынь на благословение сей обители, понеже сей Святительскими руками устроен и от любви в дар своему брату духовному послан, а сей Святейший Патриарх с любовию принял и с почтением на своей Святительской голове носил. Святитель же Преосвященный Амвросий, последуя их любви и единомыслию, изволил послать на благословение, дабы оных Святейших Патриархов молитвы и их благословение Святительское на сей обители пребывало б во веки, вкупе и сего нашего отца и архипастыря, Архиепископа Казанскаго Амвросия, молитва» (В память 50-летия. 1897. С. 43-45. Примеч.). Также чтимой святыней мон-ря был резной образ свт. Николая Чудотворца, к-рый находился в П. К. м. до 20-х гг. XX в. Согласно преданию, образ свт. Николая первоначально приплыл против течения в г. Мценск, в руке у святителя была хартия с надписью: «Пошлите меня на Плоское место». Поскольку до Смутного времени и разорения П. К. м. именовался Плоским и Николаевским мон-рем, то жители Мценска отправили образ в эту обитель. После указа 1783 г. о запрете иметь в церквах резные иконы, не имеющие описания, образ отнесли в палатку под колокольней. В 1796 г. резко поднялась стоимость воска, и в мон-ре ощущалась его нехватка. Один из монастырских служителей случайно зашел в палатку под колокольней и с удивлением увидел, что резная фигура свт. Николая стоит на огромной глыбе воска. После этого случая с разрешения еп. Орловского и Севского Досифея образ был с честью поставлен в соборном храме (Там же. С. 29-30). Резной образ св. Николая Чудотворца в облачении находился у правого придела Казанского собора под деревянным балдахином (отдельно стоящая сень) (ГАБО. Ф. 508. Оп. 2. Ед. хр. 110. Л. 61).

В б-ке П. К. м. насчитывалось более 500 томов, в т. ч. «Анфологион» 1613 г., Октоих 1686 г., Евангелие поучительное на праздничные дни 1690 г., Апостол 1694 г., Евангелие толковое 1697 г., «Благовестник» московской печати 1698 г., «Вертоград духовный» 1620 г., «Скрижаль» 1656 г., «О священстве» свт. Иоанна Златоуста 1664 г., книга свт. Григория Назианзина 1665 г., «Меч духовный» 1666 г., «История об Иоасафе, царевиче индийском» 1681 г., «Житие и чудеса свт. Николая чудотворца» 1688 г., «Диоптра, или Зерцало» 1698 г. Всего насчитывалось более 300 книг XVIII в.

Значительная часть рукописного наследия мон-ря была исследована И. Е. Евсеевым при описании Орловского древлехранилища - церковного музея, состоящего при Орловской ДС, куда до 1905 г. были свезены все старинные и ценные предметы церковной истории епархии. Из 33 книг, образовавших коллекцию Площанской пуст., большую часть составляли аскетические труды св. отцов Макария Великого, Иоанна Лествичника, Исаака Сирина, Григория Синаита, аввы Исаии, Петра Дамаскина и др., преимущественно аскетического и исихастского характера, переписанные в кон. XVIII - нач. ХIХ в. последователями прп. Паисия (Величковского). Мн. книги содержали автографы их владельцев или переписчиков, а также автографы строителей пустыни. Книги переписывались по заказу, а также для аскетических упражнений, в качестве послушаний уставной иноческой жизни.

Судьба музейного наследия семинарии после 1918 г. неизвестна, отдельные книги оказались в собрании орловских б-к. В наст. время найдена только одна площанская рукопись из этой коллекции - Исаака Сирина (XVIII в., 307 л., владельческая вкладная запись строителя Серапиона 1807 г.), состоящая в отделе редких книг Орловской областной научной универсальной публичной б-ки им. И. А. Бунина (Редкая рукопись № 657.278). Из др. сохранившихся книг б-ки обители известны рукописи из собрания Оптиной пуст. НИОР РГБ (Ф. 214), привезенные из П. К. м. иером. Макарием (Ивановым) в 30-х гг. XIX в. Среди этих книг - Акафист Казанской иконе Божией Матери (переписан в П. К. м. в 1776); «Словеса различна о заповедях, велениих, прещениих и обетованиих…» Григория Синаита (переписаны схим. Афанасием (Захаровым)); творения Марка Постника, Мелетия Исповедника, Каллиста Антеликуда (есть листы, переписанные схим. Афанасием (Захаровым)); «Лествица» Иоанна Лествичника (получена иером. Макарием от схим. Афанасия (Захарова)); Книга аввы Варсонофия (переписана мон. Маркианом в 1816); творение Каллиста Катафигиота (келейная книга мон. Досифея (Серкова), площанского постриженика); Сборник постнический (дар строителю Серапиону в 1786); Сборник слов, поучений и выписей богословских (строителя Пафнутия, возможно писанный им); Сборник статей о молитве, толкований и житий (принадлежал иером. Макарию; составлен разными писцами, в т. ч. площанским иеродиак. Серафимом, мон. Досифеем Серковым в 20-х гг. XIX в.).

В окт. 1918 г. по инициативе советской власти в П. К. м. была прислана сельхозкоммуна «Пчела», более 150 чел. с детьми, к-рая поселилась за оградой обители на национализированных монастырских землях, переданных ей уездным земельным комитетом.

В связи с отделением Церкви от гос-ва и требованием властей образовать церковные об-ва вместо приходов и монастырей, а также по Постановлению патриарха свт. Тихона (Беллавина) и Синода от 15(28) февр. 1918 г. об образовании в мон-рях трудовых братств 27 окт. 1918 г. в обители была зарегистрирована сельскохозяйственная коммуна «Православное трудовое Площанское братство», включающая не только священнослужителей и монахов, но и послушников и работниц скотного двора (155 чел.) (ГАБО. Ф. Р-342. Оп. 2. Д. 19. Л. 5-7). Аналогично было образовано приходское об-во «Православная религиозная Площанская община Крупецкой волости Севского уезда» из жителей деревень Крупец, Городище, Шемякина, слободки Локоть и др. (166 чел.) (Там же. Ф. Р-508. Оп. 2. Д. 110. Л. 151-152 об.). Все земельные угодья П. К. м. стали собственностью государства, 120 дес. пахотной и 75 дес. сенокосной земли были переданы в пользование сельхозобщине «Площанское трудовое братство», остальная земля, лесная, пахотная и сенокосная,- в пользование сельхозкоммуне «Пчела» (Там же. Ф. Р-25. Оп. 2. Д. 21. Л. 1-3).

1 февр. 1919 г. из уезда приехала комиссия для передачи всей земли и имущества П. К. м. коммуне «Пчела». В числе требований, предъявленных комиссией братии, было высказано, что монахи «не признаются в состоянии выполнить задачу, ими на себя взятую». Братия пыталась оспорить эти претензии, заявляя, что монастырское имение было найдено комиссией в хорошем состоянии и ни о каких недостатках в хозяйстве не указано. В тот же день состоялся роспуск монастырской коммуны, братия осталась в мон-ре, но была вынуждена сосуществовать совместно с коммуной «Пчела», члены к-рой открыто выказывали враждебное отношение. 16 февр. 1919 г. было описано имущество обители и часть его передана уездному земотделу для сельхозкоммуны «Пчела». Новым хозяевам отошли все постройки и имущество обители за каменной оградой, включая новое кладбище с храмом прп. Сергия Радонежского с прилегающими к нему постройками, дом настоятеля был реквизирован под школу, 2 братских корпуса - под квартиры учителей и на нужды уездного отдела соцобеспечения. 10 авг. 1919 г. остальное имущество обители (церковные здания с богослужебными предметами) было передано местному правосл. обществу в бесплатное бессрочное пользование (Там же. Ф. Р-508. Оп. 2. Д. 110. Л. 87-90). Оставшиеся насельники совершали богослужения для себя и окрестных жителей.

21 янв. 1921 г. уездной комиссией по отделению Церкви от гос-ва было публично объявлено о закрытии всех действующих мон-рей в уезде по причине «неприемлемости религиозных оснований для совместного труда», а также из-за отсутствия жилых помещений для детских домов и домов престарелых. С зимы 1921 г. в старом братском корпусе с юж. стороны мон-ря находилось учреждение по уходу за инвалидами, престарелыми и нетрудоспособными гражданами «Площанское убежище», в котором содержались за гос. счет не только престарелые жители окрестных деревень, но и нетрудоспособные и больные монахи П. К. м. (Там же. Ф. Р-498. Оп. 1. Д. 222. Л. 12-13, 91). Ранней весной в обитель въехала Площанская детская колония для морально-дефективных детей. Ок. 30 колонистов и 15 сотрудников находились в братском корпусе с сев. стороны собора (Там же. Ф. Р-84. Оп. 1. Д. 856. Л. 64-68). Директор колонии жаловался в губернию на невозможность квалифицированно исполнять свои обязанности, потому что «вплотную к колонии примыкает здание, где живут монахи, затем напротив стоит 3 церкви, недалеко помещается дом престарелых и расположена коммуна «Пчела», в церквах непрестанно идут богослужения при стечении богомольцев - всем этим воспитанники пользуются для того, чтобы выносить что-нибудь, украсть или променять подчас казенное на табак» (Там же).

6 июня 1921 г. был разработан план по закрытию мон-ря, к-рый включал в себя передачу всех зданий П. К. м. вместе с трапезной и больницей детской колонии, соборный храм должен был остаться открытым для прихожан, для совершения церковных служб предполагался штат из монахов (не более 8 чел.). Все излишки мебели и др. хозяйственных предметов изымались и передавались детской колонии, физически нетрудоспособные монахи должны были быть помещены в дома престарелых. Закрытие обители состоялось 20 июня 1921 г., братия была распущена, бывш. настоятель игум. Никодим (Спиридонов), 3 иеродиакона и монах-псаломщик стали клириками прихода, ежедневно служили в соборном храме и проживали за территорией обители в домах верующих. Приход имел в пользовании дом на территории бывш. мон-ря, напротив алтаря соборного храма, для личных надобностей приходского совета и клириков.

Гос. кампания по изъятию церковных ценностей прошла и на территории бывш. П. К. м., с этой целью с 30 апр. по 3 мая 1922 г. работала уездная подкомиссия с председателем Земляновым и особоуполномоченным от Брянской губ. Богословским. В ходе кампании было вывезено 70,055 кг серебра (169 предметов; Там же. Ф. Р-508. Оп. 2. Д. 123. Л. 120-159). Из-за отсутствия при осмотре нек-рых серебряных украшений игум. Никодим привлекался к адм. ответственности за факт укрывательства драгоценностей; после долгих разбирательств дело было оставлено без последствий.

Местные власти выражали свое недовольство существованием церковного прихода в мон-ре. Президиум губисполкома признал такое положение противоречащим декрету «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». 17 июня 1924 г. Брянский губисполком вынес категорический вердикт: договор с религ. общинами в мон-рях аннулировать, верующим разъяснить, что им следует обращаться в ближайшие приходские церкви, все храмы в П. К. м. «закрыть и передать в распоряжение губотдела наробраза для нужд детских учреждений». 5 янв. 1925 г. Брянский губисполком принял решение: церковное освященное имущество до особого распоряжения оставить в соборном храме мон-ря, малоценную часть передать адм. отделу губисполкома для раздачи верующим, а имущество художественного назначения - губмузею; охрану строений мон-ря и имущества возложить на администрацию детколонии (Иванюшина. 1997. С. 56). После закрытия обители братия разошлась по окрестным городам и селам, монахи в священном сане служили на сельских приходах. Игум. Никодим с 1924 г. стал настоятелем прихода в честь иконы Божией Матери «Знамение» с. Игрицкого (ныне Комаричского р-на Брянской обл.), вместе с ним проживали бывш. казначей иером. Моисей (Остряков) и иеродиак. Нил (Логвинов), к-рые также были клириками храма.

Еще в авг. 1924 г. Севский уездный исполком настаивал в целях антирелиг. пропаганды на вскрытии мощей почитаемых старцев Василия и Пафнутия. Была создана специальная губкомиссия под председательством Ф. М. Путинцева, 16 нояб. 1924 г. состоялось открытие могил старца Василия и строителя Пафнутия в присутствии комиссии, старшей братии и нескольких тысяч крестьян. Сначала раскопали погребение строителя Пафнутия в левом приделе соборного храма, а затем открыли могилу иером. Василия. Мнения наблюдавших за этими действиями разделились. В народе говорили, что тут что-то неправильно, потому что тело старца Василия должно лежать посредине могилы, а открытый скелет лежит сбоку. Организаторы на митинге в бывш. трапезной позже заявили, что «никаких мощей обнаружено не было, из могил изъято было несколько едва сохранившихся костей от человеческих скелетов и при этом чудес не совершилось» (ГАБО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 1032. Л. 62). Комиссия привезла черепа и кости в Брянск для их использования в атеистической пропаганде. В 1925 г. в Брянске был открыт антирелигиозный музей, где эти останки выставлялись в качестве экспонатов вместе с резным образом свт. Николая (Брянский рабочий. 1927. № 120, 9 июля), их дальнейшее местонахождение неизвестно.

После вскрытия мощей за факты совершения обманных действий, использования религ. предрассудков населения в целях извлечения материальной выгоды был осужден по ст. 120 УК РСФСР бывш. настоятель игум. Никодим (Спиридонов) (ГАБО. Ф. Р-271. Оп. 1. Д. 2458. Л. 1-7). 28 июня 1925 г. в Брасове состоялся народный суд, который сначала постановил подвергнуть обвиняемого 6-месячному тюремному заключению, а затем заменил заключение штрафом в 100 р. и назначил ему 3-летний испытательный срок (Кизимова, Зубова. 1999. С. 250). 10 дек. 1929 г., в день престольного праздника, игум. Никодим, все священнослужители и мн. прихожане были арестованы по обвинению в антисоветской деятельности по ст. 58 УК РСФР. 28 мая 1930 г. игумен был осужден Особой коллегией ОГПУ по Западной обл. на 10 лет заключения в концлагерь «Соловки» (УСЛОН ОГПУ). По этому делу осуждены и др. бывш. насельники (Архив УФСБ по Брянской обл. Архивно-уголовное дело по обвинению Спиридонова Никодима Михайловича и др. в кол-ве 97 чел. по ст. 58. п. 10. ч. 2. ст. 58. п. 11 УК РСФСР, 1930 г.).

В нояб. 1924 г. зав. Брянским губмузеем С. С. Деев писал, что архив мон-ря «без всякой к тому нужды выброшен из своего помещения, оборудованного стеллажами, расхищен, разбит и остатки его сброшены в старой соборной ратуше вместе с другим монастырским хламом» (Иванюшина. 1997. С. 58). В соответствии с указаниями губ. властей все церковное имущество: иконы, включая иконостасы, облачения и др. освященные и неосвященные предметы - было помещено в соборном монастырском храме, ответственность за сохранность была возложена на руководство коммуны. В 1941 г. в связи с началом войны и оккупации все церковное имущество бывш. П. К. м. было расхищено или уничтожено.

Весной-летом 1929 г. на территории бывш. обители производились съемки документального фильма «В Брянском полесье», в к-ром были показаны трудовые будни коммуны «Пчела». В фильме демонстрировался закрытый мон-рь, где вместо икон и крестов располагались звезды и портреты вождя мирового пролетариата (режиссер И. П. Копалин, «Союзкинохроника», 1930).

С началом нем. оккупации, осенью 1941 г., по ходатайству местных жителей стал обустраиваться приход в наименее разрушенном церковном здании - Свято-Духовском храме, с участием жителей дер. Крупец был сделан небольшой ремонт. С зимы 1941/42 г. церковные службы совершали священники соседних приходов, к-рые подчинялись викарному еп. Рославльскому Павлу (Мелетьеву) Белорусской автокефальной Церкви (ГАБО. Ф. Р-2608. Оп. 1. Д. 10. Л. 23-28), но для прохода в лесную зону, в которой находился бывш. мон-рь, требовалось получить пропуск от окружной администрации, к тому же в стенах бывш. обители располагался штаб 3-го дивизиона РОНА Локотского окр.

Осенью 1944 г., сразу же после освобождения от оккупации, в монастырских стенах был устроен детприемник для сирот, позже преобразованный в Брасовский смешанный детский дом на 120 детей. Он просуществовал до нач. 50-х гг. XX в., затем был переведен в с. Брасово (Там же. Ф. Р-2130. Оп. 1. Д. 292. Л. 1-2). Регулярные богослужения стали проводиться после войны с появлением назначенных Орловской епархией РПЦ священнослужителей из числа бывш. братии мон-ря: иером. Амоса (Мошкова), иером. Нила (Логвинова), иерея Козьмы Салощенкова и других послушников и трудников (ГАОО. Ф. Р-4330. Оп. 1. Ед. хр. 80. Л. 1, 6, 10-11). В кон. 50-х гг. XX в. был ужесточен контроль за деятельностью правосл. приходов, и в нач. 1960 г., при настоятеле свящ. Афанасии Маркове, в связи с проводившейся кампанией по уменьшению количества церквей и с отказами в регистрации особо активным священникам приход бывш. П. К. м. был закрыт. Храм был передан коммунарской школе, к-рая устроила там мастерские и спортзал.

В 1950 г. помещение бывш. монастырского собора было передано под инкубаторную станцию для цыплят Локотского конезавода № 17, в 1961 г. оно пострадало от сильного пожара, к-рый уничтожил его крыши и стены, оставив лишь 2 яруса бывш. колокольни. Все др. храмы со времени закрытия мон-ря также были утрачены. В 60-х гг. на территории бывшего монастыря ежегодно функционировал пионерлагерь. В 50-60-х гг. заметно усилился приток паломников к месту погребения старца Василия и св. источникам.

В 1989 г. по ходатайству местных жителей в мон-ре был возобновлен Духо-Сошественский приход Орловской епархии РПЦ с настоятелем свящ. Вячеславом Ерохиным, к-рый активно занялся ремонтом и стал совершать богослужения для местных жителей.

По благословению архиеп. Брянского и Севского Мелхиседека (Лебедева) 22 окт. 1994 г. в обитель приехали первые насельники новой монастырской общины во главе с игум. Сергием (Булатниковым; впосл. епископ). 27 дек. 1994 г. Свящ. Синод РПЦ вынес решение об открытии и о возобновлении П. К. м. с утверждением игум. Сергия его настоятелем. Первоначально община проживала в здании просфорни, там же проходили и богослужения. В 1996 г. мон-рю была передана малая часть 2-этажного братского корпуса с подвалом в сев. части мон-ря; в остальной части здания находилась поселковая школа. В 1998 г. школа переехала в здание бывш. монастырской гостиницы, находящейся за оградой, к этому времени обитель отремонтировала храм в честь Сошествия Св. Духа на апостолов, где стали проводиться ежедневные богослужения. С этого года началось интенсивное строительство: восстановлены храм в честь Покрова Пресв. Богородицы, дом казначея, здания хозяйственного двора, трапезный и настоятельский корпуса. В 2001-2002 гг. был возведен храм во имя Всех святых, построена гостиница, очищены и благоустроены св. источники Площанского колодца в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник» и во имя свт. Николая Чудотворца. В 2001 г. c Афанасьевского кладбища г. Орла в обитель были перенесены останки игум. Никодима (Спиридонова) и помещены в Покровском храме; в апр. 2002 г. подняты останки старца Василия (Кишкина), определением Архиерейского Собора РПЦ от 30 нояб. 2017 г. было благословлено его общецерковное почитание. Св. мощи прп. Василия также покоятся в Покровском храме.

Усадьба обители занимает 4,2 га, сад - 16 га, для сенокоса и выгула скота используется участок в 30 га, также П. К. м. принадлежат огороды с теплицами, виноградники, сад красивоцветущих и лекарственных растений, пасека; восстанавливается большой фруктовый сад. Имеются слесарная и столярная мастерские, кузница. Численность монастырской общины - 30 чел., из них половина в священном сане.

С 2013 г. настоятелем обители является иером. Леонид (Лушкин). При нем началось возобновление и строительство соборного храма в честь Казанской иконы Божией Матери. К 2019 г. здание полностью построено, в наст. время проходят работы по его внутренней отделке и украшению в преддверии юбилейной даты - 400-летия возобновления обители.